Мне приснилось совершенно иное, удивительное общество со своими ценностями и социальными ролями.
читать дальшеПриснилось, будто люди живут большими общинами, а дома себе строят, вырывая их, как норы, в мягкой горной породе. Дома были многоэтажными и с поверхности земли уходили своими этажами вглубь. Интерьер напоминал современные изыски в саманном строительстве: всё было округло и покато, в моде были причудливые, плавные изгибы и фигуры. Общество было устроено таким образом, что абсолютно все члены общин, независимо от социального положения, жили в изобилии и сытости. У всех в материальном плане было всё, что нужно и даже больше. Была на уровне медицина, образование, и удивительным образом вся жизнь человечества протекала в полной гармонии с окружающей природой.
Но очень удивительной была социальная иерархия. Наибольшим уважением и признанием пользовались те, кто больше всего работает и приносит обществу материальную пользу. Чем больше человек эту пользу приносил, тем более веским было его слово и наибольшим было уважение. Так складывалось, что те, кто приносил наибольшую пользу, одновременно были и наиболее сильными по физическим показателям. Т.е. это было связано неразрывно, одно было синонимично другому. И не на словах, а в действительности. Если кто-то зарывался или начинал качать права, несоизмеримые с его приносимой пользой, то этого человека просто вызывали на драку лица одинакового с ним соц. статуса или даже ниже его, и победивший забирал его статус. Справедливость как раз состояла в том, что если этот человек действительно претендовал на уровень заявленных своих прав, то он просто физически был сильнее, потому что много работал. Оружия не использовалось никакого, никем. Ни в драках, ни в защите жилища: сами люди были настолько физически сильными, что им хватало одного этого, чтобы защититься и отстоять интересы.
И совсем уж удивительной была система гендерного распределения ролей. Дело в том, что в том обществе работали исключительно женщины. И как раз они и были очень сильными и делили между собой все социальные привилегии соответственно приносимой ими пользе. Мужчины вообще практически не работали. Они занимались только размножением и выполнением самой простейшей работы внутри домов. Поэтому они были крайне слабы, и хоть и содержались в сытости и достатке, но социально не имели никаких прав, не имели права голоса на обсуждениях. Они также совершенно не умели драться. Женщина любого статуса имела право и физически могла избить любого мужчину в любое время, но в обществе это считалось недостойным. Вообще ударить мужчину, как существо замедомо слабее, было дурным тоном. Мужчин было всего где-то 20-25% от всего населения.
Семей, как таковых, не было. Все жили одной общиной. Но рожали детей только женщины на самой верхушке общественной иерархии. И они исключительно только этим и занимались.
Ещё интересной была форма одежды. Женщины ходили практически голыми (как Нави в "Аватаре") и просто увешанными дорогими украшениями. В основном, женская одежда состояла из ажурного ожерелья на всю грудь из драгоценных камней, пояса из драгоценных камней и трусиков-стрингов. Плюс к этому различные, очень богатые украшения на голове и руках. Все женщины были очень красивы, стройны и загорелы. Мужчины были одеты в просторные рубахи и штаны и украшений не носили. Они наоборот были бледные и с некрасивыми телами, потому что сидели, в основном, дома и почти ничем не занимались.
И вот в этой невероятной системе общественного устройства жила я. Я была средней по занимаемомую положению. Были ниже меня и были выше. Снилась обычная жизнь, которая мне мало запомнилась. Мы что-то делали, где-то работали, принимали решения на общинных собраниях. Ещё там была Саша, она со своей внешностью очень гармонично туда вписывалась. И там мы тоже были подругами.
Но последний эпизод, очень яркий, запомнился. Одна женщина была немного выше меня по рангу. Но внезапно она стала понукать мной, приказывать, что делать и контроллировать мои действия, словно я нахожусь намного ниже её. Меня это очень раздражало. И у неё был круг лиц, которые одобряли её действия в отношении меня. В один момент, когда она в очередной раз грубовато со мной обошлась, я рассвирепела и бросилась на неё. Никто из окружавших не помешал нам. Это была устоявшаяся традиция в решении споров по распределению соц. положений. Мне было страшно, что я проиграю. Я доказывала свои права, и одновременно не была полностью уверена, действительно ли она поднялась или же просто зарвалась. Мы дрались страшно. У меня внутри всё горело и клокотало. Все мои чувства и рецепторы были сконцентрированы на одной-единственной задаче: убить. Окружающие молча и внимательно наблюдали за нами. В конце концов, я её забила и кинула об пол. Она лежала без чувств. Все поднялись и закричали "Не надо, не убивай её!". Кто-то подбежал и проверил, что жива. Потом на меня внезапно напал ещё кто-то, и ещё, а следом ещё. Толпа, та самая, которая её одобряла, решила осадить меня, потому что все из них были уверены, что я слаба. Я дралась яростно, на грани всех своих сил, и тела безжизненными тряпками падали то тут, то там, одно за другим. Когда эта бойня половины общины против одной меня прекратилась, на полу лежала уже груда человеческих тел без сознания. Все закончилось тогда, когда просто больше не осталось желающих осмелиться ко мне подойти. Саша крикнула "Ну ты молодец!" и бросилась обниматься. А я после этого заняла очень достойное, высокое положение в обществе.
Когда я проснулась, только тогда поняла, что это общество подозрительно смахивает на тот образ жизни, который ведут осы и пчёлы. Мужчины-трутни, женщины-рабочие и женщины-матки. И все живут в сытости. Кроме того, дома похожи на домики земляных пчёл. А ещё внешне всё немного напоминало культуру Египта.