Отец спивается, как я и боялась. Позвонила ему в 11 утра по его времени, а он пьяный в хлам, матерится, как сапожник, и ещё рюмку прямо во время разговора выпил. «Доча, ты же помнишь меня, каким я раньше был? Ты же помнишь меня хорошим?»
Сказала, чтоб бросал всё и ехал ко мне в Новосибирск, чтобы хоть на две недели выехал из этой чёртовой квартиры, в которой умерла бабушка у него на руках, и в которой он теперь загоняет себя туда же следом. Упёрся, и ни в какую. Говорит, пока сорок дней не пройдёт, никуда не поедет. А я думаю, хоть бы дожил ещё хотя бы до этих сорока дней... И так к врачу уже ходил с сердцем и давлением за 220, и продолжает с завидной настойчивостью себя гробить.
Днём ещё перезванила ему, а он весь день не брал трубку. И меня что-то так накрыло, так страшно вдруг стало, что у меня ещё утром был шанс что-то сделать, что-нибудь сказать ему, а я опоздала.
Оказалось, что он спал.