[ms-assoles-dreams]

Читаю Байбурина «Жилище в обрядах и представлениях славян». Для себя делаю выписки особенно интересного материала. Пишу стихийно, поэтому это не цитирование, а скорее тезисы, т.к. очень много неинтересных мне размышлений насчёт классификации представлений. Свои выписки буду публиковать здесь, как для себя, для памяти, так и для других заинтересованных в теме, если таковые найдутся.

«К запрещённым для строительства дома деревьям относилась большая группа так называемых «священных» деревьев. Священными считались как одиночные деревья, так и целые рощи (особенно часто встречавшиеся на Русском Севере), отмеченные тем, что выросли на месте разрушенной церкви, часовни или на могиле. Также к таковым относились рощи с необыкновенно старыми и высокими деревьями. Разноообразны признаки, определявшие сакральность отдельных деревьев. Как правило, это были деревья с какими-то аномалиями. В ветлужских лесах в 19 в. очень известна была берёза с 18 большими ветвями, образующими 84 вершин; ещё большей известностью пользовалась одинокая берёза в Ильешах под Петербургом с вросшим в ствол камнем. Уродливость ствола, необыкновенное сплетение корней, раздвоенность или растроенность ствола (так называемые "воротца"), наличие дупла (через которое, как и через "воротца", "пронимали" детей при различных заболеваниях), "явление икон" (как правило, Богоматери) на ветвях или у корней, — вот, вероятно, далеко не полный перечень признаков, по которому дерево могло относиться к разряду священных.
Негативной разновидностью отмеченных по этому признаку деревьев являлись так называемые "проклятые деревья", к числу которых в ряде мест (в Тверской, Харьковской губ., у бухтарминских старообрядцев) относили ель и сосну. У русских крестьян Вологодской губ. (район Никольска) считалось опасным рубить липу, ибо тот, кто её срубит, непременно заблудится в лесу.
В ряде мест (например, в Вологодской губ.) запрет распространился на любые старые деревья, ибо они, по мнению крестьян, должны умереть своей, естественной смертью. "Грешит тяжко даже тот, кто решается срубить всякое старое дерево, отнимая таким образом у него заслуженное право на ветровал, т.е. на естественную, стихийную смерть. Такой грешник либо сходит с ума, либо ломает себе руку или ногу, либо сам скоропостижно умирает."21 С другой стороны, существовал запрет на вырубку "молодика" (молодого строевого леса). Если последнее было вызвано (скорее всего) стремлением сберечь молодой лес, то запрет по отношению к старым деревьям входит в обширный круг представлений, связанных с отмеченностью возрастного ранга в религиозно-мифологической системе, где "старший", "главный" и "сакральный" обычно находится в отношении синонимии.
Также существовал запрет вырубать для строительства сухие деревья. Сухому дереву приписываются свойства: "мёртвое", "не имеющее жизненных сил"; образ сухого дерева особенно выражен в различного рода присушках, где повторяется мотив сухоты как в космическом плане, охватывающем всю природу (леса, реки, земля, скот и т.д.), так и применительно к микрокосму — человеку. Следствием нарушения запрета считаются так называемые "сухоты", от которых будут страдать жильцы вновь построенного дома.
Г.Н. Потапкин зафиксировал у русских крестьян на Алтае поверье, согласно которому использование в строительных целях бревна с "пасынком" (сучок, идущий из глубины ствола) приводит к скорой смерти хозяина дома. Существовали запреты использовать деревья с наростом ("гуз"), ибо у жильцов будут "кылдуны" (колтуны), деревья с "пристоем".
По признаку ориентации дерева на постройку не годится дерево, упавшее "на полночь" или зависшее (зацепившееся при падении за другие деревья), так как в доме будут умирать жильцы. С полночью/севером связывались представления о ночи, зиме, смерти и т.п.»

Продолжение следует...